Старое серое здание с огромными барельефами экс-вождей над крыльцом скорее отпугивает, чем привлекает гостей. Но за жутковатого вида стенами скрываются такие чудеса, которых нигде больше в Тюмени не увидишь, они преображают не только старое здание, но и всех его посетителей. В трех небольших залах — чуть больше сорока картин. Но только слепой назовет новую выставку в музее изобразительных искусств незначительной. Ведь перед глазами посетителей проплывают три века классической живописи и работы художников из пяти западноевропейских стран. В честь своего полувекового юбилея музей щедро одарил горожан возможностью в течение двух месяцев любоваться образцами европейской живописи XVII—XIX вв.еков. В апреле выставка «От караваджизма до импрессионизма», вобравшая лучшие полотна тюменского, пермского, екатеринбургского и кировского музеев изобразительных искусств, отправится в Екатеринбург, затем в Пермь и в Киров. Директора музеев называют свой совместный проект «Золотое кольцо Урала и Сибири», но изысканная и драгоценная галерея навевает мысли об ожерелье, собранном из лучших жемчужин четырех городов. Как правило, провинциальные музеи небогаты старинной живописью, а тем более зарубежной — в столетнем кировском музее коллекцию западноевропейских художников составляют всего 38 картин. Кстати, молодой тюменский музей в этом плане не отстает — различные направления зарубежной классики представляют 50 полотен. Директор екатеринбургского музея Ольга Пичугина поставила коллег-хранителей в двусмысленное положение, придумав эту сборную выставку. С одной стороны, никому не хотелось ударить в грязь лицом, поэтому в каталог попали только самые ценные холсты. С другой — любая перевозка старинных шедевров чревата повреждениями — даже недавно отреставрированные экспонаты после путешествия обнаруживают лишние трещины и сколы если не на самом холсте, то на багете. Но разве оценивается в треволнениях или денежных затратах та мозаика, что сложилась в итоге из историй, живущих не только на самих картинах, но и вокруг них? …В темноте спальни — полуобнаженная юная красавица. Кокетливо смотрит куда-то вверх, даже и не думая скрывать своей наготы. Напротив, она как будто призывает невидимого собеседника любоваться своей белой кожей, мягкими формами, нежным румянцем щек, алыми губами. Должно быть, художник пошутил, назвав эту прелестницу «Кающейся Марией Магдалиной»! Вряд ли. Это же флорентиец Франческо Фурини, живший в начале XVII века. А в эпоху барокко лучшим способом полюбоваться красотой обнаженного тела были именно библейские или античные сюжеты. Как звали натурщицу, которая триста лет назад позировала сеньору Фурини? Чей палаццо украшала кокетливая Магдалина? Какими путями знойная красавица попала в музей холодного Екатеринбурга? А сусальная картинка в стиле бидермаер? Жители небольшого городка обступили бродячего торговца с тем же любопытством и предвкушением чуда, с каким мы сегодня рассматриваем картину. Неизвестный немецкий художник для нас такой же безымянный коробейник, принесший в своем лотке не только ножницы и ленты, но и дух путешествий, впечатлений из дальних стран и времен. Основательность и уют голландских птичьих дворов, блеск и роскошь портретов эпохи рококо, игра света и воздуха на картинах импрессионистов… В галерею трехсотлетней истории искусств можно и нужно приходить снова и снова, ведь жемчуг умирает без внимания.
Неудобно на сайте? Читайте самое интересное в
Telegram и самое полезное в
Vk.
